Рецензия к повестям Грина (Грин А. С.)

И мир опять предстанет странным.

Закутанным в цветной туман…

А. БЛОК

Великие художественные открытия европейского и русского реализма приучили нас к восприятию его произведений и его способов изображения действительности как высшей ценности. Поэтому в XX веке, особенно во второй половине, все то, что выходит за пределы внешнего правдоподобия, что несет на себе печать фантастического, иногда кажется ложным, надуманным.

В этом видят влияние романтизма, а его эпоха давно минула. Одно время некоторым писателям и критикам казалось,

что романтизм в искусстве XX века невозможен, и даже само слово «романтизм» считалось ругательным.

Именно то, что творчество А. Грина романтично, а сам он романтик, во многом и определило нелестные оценки даже лучших его созданий. Нужны были усилия А. Фадеева, М. Шагинян, В. Катаева, чтобы сломить упорную предвзятость односторонних и несправедливых оценок. Они сумели доказать и показать, что вся экзотика романтических героев с иностранными именами Грэй, Эсборн, Гелли и странными названиями городов — Лисе, Гель-Гью, Зурбаган имеет прямое отношение к человеческим делам, вполне реальным, к мыслям и чувствам

людей, наших современников, вполне земным.

Дело еще заключается и в том, что романтизм в эпоху своего возникновения, в конце XVIII — начале XIX века, жадно устремился к исследованию личности, а волю, гений человека, интуицию, духовность стал противопоставлять плоской житейской прозе; идеал, мечту — пошлой действительности, торгашеству. Образ свободной личности,_ героика подвига, высокая мечта питали революционный романтизм Байрона и Гейне, Рылеева и Лермонтова. Дополним этот ряд именем А. Грина.

Александр Степанович Гриневский (Грин) родился в 1880 году в семье «вечного поселенца», конторщика пивоваренного завода в уездном городке Слободском Вятской губернии. Будущий писатель прошел в юности суровую школу испытаний и мытарств. Оставив в 16 лет семью, Саша Гриневский отправился в Одессу, с собой взял корзину для белья и… акварельные краски: он собирался рисовать «где-нибудь в Индии, на берегах Ганга…» За десять лет, отделяющих начало работы писателя от начала самостоятельной жизни, юноша перепробовал множество профессий: был матросом и грузчиком, землекопом и маляром, рыбаком и лесорубом, золотоискателем и писцом. Позже редкостный дар Грина преображать увиденное и пережитое в необычное, фантастическое, а обыкновенное в исключительное породил немало легенд о жизни и личности автора «Бегущей по волнам». Сам же он писал: «Сочинительство всегда было моей внешней профессией, а настоящей внутренней жизнью является мир постепенно раскрываемой тайны воображения».

Грина называли фантазером и мечтателем, фантастом и волшебником («волшебник из Гель-Гью»), не всегда в положительном смысле, но все ширился круг его почитателей, улавливающих не только непохожесть таланта писателя («лица необщее выраженье»), но и его внутреннюю устремленность. «Я пишу,-признавался Грин,-о бурях, кораблях, любви, признанной и отвергнутой, о судьбе, о тайных путях души и смысле случая». Бури, корабли, приключения-атрибуты необычного, романтического; тайные пути души — главная суть и смысл всех размышлений

Начав с реалистических, даже бытовых рассказов, Грин очень скоро-отважился выйти за пределы бытовизма, и из-под его пера стали появляться вещи с остро закрученным сюжетом, основанным на исключительных ситуациях, и причудливым сочетанием красок. Валерий Брюсов воспринял рассказ «Трагедия плоскогорья Суан» как «вещь красивую, но слишком экзотическую». Дело же заключалось в том, что это было не расцвечивание и не украшательство,- это был уже стиль.

Грин так писал! И проявляется его стиль прежде всего в характерах. От них веет силой и внутренней сосредоточенностью. Неповторимость характера может проявляться у Грина и без обязательной для традиционно романтического стиля экзотики и расцветки. Капитан Дюк, старый морской волк, решивший спасать душу («Капитан Дюк»), тоскует по оставленному кораблю — по своей «хорошенькой «Марианне», которая, как живая, покачивалась перед ним, блестя новыми мачтами». Перед нами вполне реальный капитан, вполне реальны и обстоятельства его жизни в религиозной общине Голубых Братьев, тронувших доверчивую душу морского бродяги. И никого не смущает, что все это происходит совсем рядом с Зурбаганом и что все эти Бильдеры и Варнавы, с точки зрения традиционного реализма, необычны, а в чем-то даже нелепы. Не смущает же потому, что эта простая история о верности настоящему делу, а не ханжескому спасению души, описана с подлинным мастерством и психологической достоверностью.

Грин может заглядывать в такие потаенные уголки души, что не оставляет сомнений в его даре психолога. Сто верст по реке, пройденные героями одноименного рассказа, наполнены психологически сложней борьбой Нока и Гелли. Преступник, бежавший ИЗ тюрьмы, и трогательная в своей наивности и чистоте девушка. Их путь-это движение души от пустоты и зла к вере в человека, в любовь, от идеальных представлений о добре и зле — к конкретной, действенной доброте, милосердию, любви. Тщательная продуманность психологических мотивировок в этом внешне детективном рассказе значит куда больше, чем само сюжетное движение.

Произведения Грина обладают способностью будоражить воображение читателя, вовлекать его в активно* сопереживание чувствам героев, их поступкам. В его городах портах есть все, что есть в сотнях приморских городов, где «улиц не могло быть и прямом смысле слова уже потому, что город возник на обрывках скал и колмов, соединен ных лестницами, мостами и винтообразными узенькими тропиками Все это завалено сплошной густой тропической зеленью Таков Лисс, но в нем нетрудно узнать Севастополь, Одессу. В самом их облике есть тайна. Но самая главная тайна — в людях, населяющих эти города в том, что чувствуют они, что любят и ненавидят, к чему стремятся во что верят и на что надеются.

Каждый большой художник обладает своим, особенным свойством отражать реальный мир. Таков и Грин. Непередаваемый сплав точных предметных реалий и призрачной нереальности в неожиданном сочетании создавал иногда фантастическую, но всегда яркую запоминающуюся картину. Как заметил Паустовский, Грин умел с блистательной точностью создавать атмосферу несуществующих городов. Вот эта-то атмосфера и повышает напряженность всего сюжета, она как бы подчеркивает и выявляет главные черты героев, духовно-нравственный смысл происходящего. С годами писатель научился с помощью нескольких деталей достигать такой рельефности изображения, которая позволяла ему уже не прибегать к фантастическому сюжету. В «Зеленой лампе», например, сюжет прост, несколько деталей поддерживают движение событий, раскрывая сущность отношения человека к жизни. И в то же время изобразительная сила черно-белой графичности рисунка «Крысолова» впечатляет именно в единстве с таинственной фантастичностью сюжета. В этом рассказе создан зримо ощутимый образ вполне реального Петрограда первых послереволюционных лет.

Именно этот причудливый мир «нереальной реальности», населенный дерзкими мечтателями и бесстрашными борцами за победу светлого, духовного, и составляет суть открытой писателем земли — Гринландии. Фантастическое, исполненное непредсказуемого, испытание приключениями всегда притягательно для молодежи. Есть романтика питающаяся иллюзиями, прошедшего, утраченного,- и есть романтика веры в будущее, романтика мужества, верности, веры в человека, в его способность превращать мечты в реальность. Эта вера оплодотворяет творчество, потому что в ее основе лежат вполне реальные земные ценности: чистая преданная любовь, благородство и бескорыстие.

В «Словоохотливом домовом» рассказывается о счастливой жизни двух людей, «пары на редкость», и о внезапно вспыхнувшей любви Анни к капитану Ральфу, человеку с «бешеной и нежной душой». Вся прелесть, поэтическая тайна рассказа в том, что история, переданная домовым, забывшим исчезнуть при появлении человека, соткана из непонятных для него и разбираемых только человеком «знаков сердца». И все творчество А. Грина необходимо читать, разбирая «знаки сердца», постигая в необычном мире реальную цель самого писателя — «понять одну нехитрую истину Она в том. чтобы делать так называемые чудеса своими руками».

Бесполезно, к примеру, рассматривать «Алые паруса» с точки зрения буквального правдоподобия. В героях знаменитой феерии самое важное — видеть душу окружающего мира, способность мечтать и быть готовым сделать шаг навстречу мечте, «сверх общих явлений видеть отраженный смысл иного порядка»,-как писал сам Грин Поэтому столь важен рассказ о Формировании характеров Грэя и Ассоль — его цель показать, как возникает в человеке стремление к высокому. Скупо повествуется о подробностях быта, зато гибкая и одновременно емкая выразительная фраза содержит в себе развернутые психологические характеристики, которые и становятся основой, на которой с безукоризненной внутренней логикой выстраивается вся дальнейшая история.

Художественный мир А. Грина в своей необычности не только причудливо волшебен, но он еще и многообразен. Согретый живым теплом человеческих чувств, чистых и благородных отношений любви, мир Грина — Гринландия — дарит юному читателю восхищение от соприкосновения с прекрасным, а читателя повзрослев подвигает к серьезным размышлениям о жизни. Не потому ли не иссякает интерес к его творчеству, к его личности — личности человека сложной и трудной судьбы, большого писательского и человеческого мужества